Начало 2000-х годов оказалось временем общественного разочарования в либерализме и, до известной степени, в национализме. Если до этого на левом фланге не было практически ничего кроме официальной КПРФ, откровенно порвавшей с традиционной марксистской идеологией во имя “православной соборности” и “государственного патриотизма”, и нескольких сектантских компартий, неспособных предложить трудящимся ничего кроме ностальгии по сталинскому Гулагу.

Напротив, с 2000-х годов начал расти интерес к марксизму, а левое движение заявило о себе появлением или ростом новых групп, журналов, интернетовских сайтов. Быть (или казаться) левым стало почти модно, либеральные профессора начали жаловаться на марксистские увлечения своих студентов. Начали возрождаться и радикализироваться альтернативные профсоюзы. Январь 2005 года показал потенциал социального протеста в стране, а Российский социальный форум, прошедший спустя три месяца продемонстрировал, что у подобных стихийных движений существуют перспективы для самоорганизации.

Однако очень скоро рост левого движения затормозился, причем не из-за отсутствия новых людей или инициатив. Меняющаяся ситуация требовала новых организационных решений, более высокого уровня политической ответственности и координации. Но в то же время попытки формирования Левого Фронта (как и некоторые другие, альтернативные ему проекты) зашли в тупик. Начались споры, расколы, столкновения между группами.

В известном смысле возникший кризис сам является симптомом роста. Он показывает, что развиваться в старых формах, со старой повесткой дня движение уже не может, оно перерастает их. Но новые решения даются с трудом.

Каковы перспективы левых?

Каковы их задачи?